Меня пугают подобные вещи, потому что нередко они заставляют думать, что в современном мире вообще исчезло понятие объективной истины. Кто поручится, что подобного рода или сходная ложь в конце концов не проникнет в историю? И как будет восстановлена подлинная история испанской войны? Если Франко удержится у власти, историю будут писать его ставленники, и — раз уж об этом зашла речь — сделается фактом присутствие несущеетвовавшей русской армии в Испании, и школьники будут этот факт заучивать, когда сменится не одно поколение. Но допустим, что фашизм потерпит поражение и в сравнительно недалеком будущем власть в Испании перейдет в руки демократического правительства — как восстановить историю войны даже при таких условиях? Какие свидетельства сохранит Франко в достояние потомкам? Допустим, что не погибнут архивы с документами, накопленными республиканцами, — все равно, каким образом восстановить настоящую историю войны? Ведь я уже говорил, что республиканцы тоже часто прибегали ко лжи. Занимая антифашистскую позицию, можно создать в целом правдивую историю войны, однако это окажется пристрастная история, которой нельзя доверять в любой из не самых важных подробностей. Во всяком случае, какую-то историю напишут, а когда уйдут все воевавшие, эта история станет общепринятой. И значит, если смотреть на вещи реально, ложь с неизбежностью приобретает статус правды.
Знаю, распространен взгляд, что всякая принятая история непременно лжет. Готов согласиться, что история большей частью неточна и необъективна, но особая мета нашей эпохи — отказ от самой идеи, что возможна история, которая правдива. В прошлом врали с намерением или подсознательно, пропускали события через призму своих пристрастий или стремились установить истину, хорошо понимая, что при этом не обойтись без многочисленных ошибок, но, во всяком случае, верили, что есть «факты», которые более или менее возможно отыскать. И действительно, всегда накапливалось достаточно фактов, не оспариваемых почти никем. Откройте Британскую энциклопедию и прочтите в ней о последней войне — вы увидите, что немало материалов позаимствовано из немецких источников. Историк-немец основательно разойдется с английским историком по многим пунктам, и все же останется массив, так сказать, нейтральных фактов, насчет которых никто и не будет полемизировать всерьез. Тоталитаризм уничтожает эту возможность согласия, основывающегося на том, что все люди принадлежат к одному и тому же биологическому виду. Нацистская доктрина особенно упорно отрицает существование этого вида единства. Скажем, нет просто науки. Есть «немецкая наука», «еврейская наука» и т. д. Все такие рассуждения конечной целью имеют оправдание кошмарного порядка, при котором Вождь или правящая клика определяют не только будущее, но и прошлое. Если Вождь заявляет, что такого-то события «никогда не было», значит, его не было. Если он думает, что дважды два пять, значит, так и есть. Реальность этой перспективы страшит меня больше, чем бомбы, а ведь перспектива не выдумана, коли вспомнить, что нам довелось наблюдать в последние несколько лет.

Кто же поверит в международную классовую сознательность пролетариата после событий последних десяти лет? Английских рабочих куда больше интересовал и будоражил результат вчерашнего футбольного матча, чем расправы над их товарищами в Вене, Берлине, Мадриде и еще где угодно. Но это не изменит моего убеждения, что рабочий класс будет бороться с фашизмом даже после того, как все другие капитулируют. Во Франции немцы победили с такой легкостью еще и оттого, что поразительную нестойкость выказали интеллигенты, включая тех, кто держался левых политических взглядов. Интеллигенты громче всех протестуют против фашизма, но очень многие из них впадают в пораженческие настроения, как только фашизм наносит свой удар. Они слишком хорошо все предвидят, чтобы недооценивать нависшую над ними угрозу, а главное, они поддаются подкупу; нацисты же, совершенно очевидно, считают нужным не скупиться на подачки, чтобы купить интеллигенцию. С рабочим классом все наоборот. Не умея распознать обмана, рабочие легко поддаются на приманки фашизма, но рано или поздно обязательно становятся его противниками. По-иному быть не может, оттого что они на собственной шкуре убеждаются в ложности всех фашистских посулов. Чтобы обеспечить себе стойкую поддержку рабочих, фашизм должен был бы повысить общий уровень жизни, а этого он не может, да, видимо, и не добивается. Борьба пролетариата напоминает рост растения. Оно слепо и неразумно, но достаточно инстинкта, чтобы оно тянулось к свету, и, какие бы нескончаемые препятствия ни возникали, оно все равно к нему тянется. За что борются рабочие? Просто за сносную жизнь, которая — это они понимают все лучше — теперь вполне для них возможна. Они осознают это то более отчетливо, то инстинктивно. В Испании было время, когда люди к этому стремились совершенно осознанно, видя перед собой конкретную задачу, которую надо решить, и веря, что они ее решат. Вот откуда свойственный республиканской Испании первых месяцев войны необыкновенный подъем духа. Простой народ безошибочно чувствовал, что Республика ему нужна, а Франко враждебен. Люди сознавали свою правоту, потому что сражались, отстаивая то, что мир обязан был и мог им дать.
Об этом надо помнить, чтобы правильно понять испанскую войну. Замечая одни только жестокости, гнусность, бессмысленность войны — а в данном случае еще и казни, интриги, ложь, неразбериху, — трудно удержаться от вывода, что «одни ничуть не хуже других. Я сохраню нейтралитет». Однако на деле нейтральным быть нельзя, и вообще трудно представить себе войну, когда было бы безразлично, кто победит. Почти всегда одна сторона более или менее ясно знаменует прогресс, а другая — реакцию. Ненависть, вызываемая Республикой у миллионеров, аристократов, кардиналов, прожигателей жизни, полковников блимпов(7) и прочей публики такого рода, сама по себе достаточна, чтобы ощутить расстановку сил. По сути, это была классовая война. Если бы в ней победила Республика, выиграло бы дело простого народа повсюду на Земле. Но победил Франко, и повсюду на Земле держатели прибыльных акций потирали руки. Вот в чем главное, а все прочее — только накипь.

http://www.orwell.ru/library/essays/Spa … sian/rsw_1 - читать эссе Джорджа Оруэлла "Вспоминая войну в Испании".

Отсутствие сладкого компота у «кровавого кондитера» на фотографии обеда президента Порошенко с десантниками американской 173-й бригады на военном полигоне в Львовской области уже обсудили все, кому не лень.
Состоит ли проблема в том, что у гаранта многократно попраной Конституции Украины обострился его извечный диабет, или же он просто решил не брать себе ничего «после гречки» — я вам не скажу.

Я знаю другое. Как комплексный обед состоит из «первого, второго, третьего и компота», так и большая война определяется отнюдь не только формальной раздачей стрелкового оружия и присвоения громких названий подразделениям, участвующим в боевых действиях. Это достаточно сложное блюдо, в котором сбор ингридиентов, их приготовление и подачу на стол надо производить со всей тщательностью и по загодя выстроенным планам и рецептам.

И я бы отнюдь не был столь спокоен в складывающейся ситуации временного затишья, поскольку подготовка конфликта, и особенно с украинской стороны и стоящих за спиной Украины западных стран — по-прежнему идёт лишь в усиливающемся и ускоряющемся темпе.

Комплекс мероприятий, который заложен за период длящегося перемирия «Минск-2» достаточно подробно рассмотрен в свежем военном обзоре, вышедшем на сайте REGNUM.RU.

Основная мысль данного военного обзора достаточно проста: США решились взяться за подготовку украинской армии всерьёз и «в долгую», понимая, что тем кавалерийским наскоком, которым пытались зачистить Донбасс весной-летом прошлого года, сегодня вооружённые силы Новороссии уже не перемолоть.
Я здесь не буду останавливаться на уже вошедшем в мейнстрим сюжете о «военторге», «отпускниках» или «северном ветре» — думаю, все думающие читатели уже составили себе более-менее адекватную картинку о роли как местного, так и «северного» фактора в противостоянии на Донбассе.
Пока, на основе опыта весны-лета 2014 и зимы 2015 года, ситуация была предсказуема и однозначна: «укропы» били «сепаратистов», но однозначно пасовали перед «северянами» и даже «отпускниками».
Поскольку, всё-таки, ополчение всегда проигрывало стратегически регулярной, хоть и призывной армии, пусть и побеждая в тактических боях, а призывная армия раз за разом сливала профессиональным контрактникам, которые обучались военному делу не две-три недели, а два-три года.
Короче, Fleiß schlägt Grips (порядок бьёт класс) на двухуровневом поле конфликта.

Что может измениться в этом раскладе, если к военному конфликту уже в той или иной форме подключатся западные страны?

Во-первых, понятное дело, такого рода подключение будет идти, скорее всего, как раз по тому плану «гибридной войны», о признаках которой так долго распинаются специализированные сайты, курируемые напрямую из ЦРУ и собирающие информацию о перемещениях российских войск, «отпускникиков» и вооружённых сил Новороссии.

В первой линии противостояния, безусловно, будут задействованы в большей мере лишь «туземные» подразделения, благо, достаточно непоследовательная и неуверенная политика России прошлого года провела линию противостояния сторон на Украине гораздо восточнее и южнее реальной «линии Субтельного», за которой противодействие российскому влиянию росло бы уже по экспоненте.

Однако, что сделано — то сделано. По состоянию на середину весны 2015 года российское влияние на просторах бывшей Украины сейчас ограничено лишь тремя несвязанными анклавами — Донбассом, Крымом и Приднестровьем.
При этом один из анклавов (Приднестровье) находится по факту в состоянии полной блокады, учитывая враждебную позицию Молдовы, а Крым — в полублокаде, поскольку как транспортное снабжение полуострова, так и электроснабжение его потребностей в очень сильной мере завязано на материковую часть Украины, которая сейчас уже открыта враждебна России.

Во-вторых, сегодня, конечно же, Украина по-прежнему катастрофически проигрывает России в своём военном, экономическом и мобилизационном потенциале.
Но в данном случае речь идёт об иной плоскости конфликта — в данном противостоянии Украине и Западу отнюдь не критично одержать военную победу или же выстроить жизнь страны в какой-либо долгосрочной перспективе. Задачей, которая поставлена Западом перед Украиной, является нанесение максимального урона самой России и поддерживаемых Россией территорий — Приднестровья и Донбасса.

Конечной целью такого процесса, понятное дело, является «единая, антироссийская Украина», которая будет либо всё-таки включать в себя Крым, либо же будет иметь вечную территориальную претензию к России в виде «незаконно оккупированной территории», вокруг которой Западу всегда можно создать очаг напряжённости в виде эдакого «вечного Кувейта».

При этом рисунок будущих действий Запада вполне можно срисовывать с предыдущих конфликтов, конечно же, укореняя его лекала на украинскую территорию.

Задачей будущего периода видится окончательное, но управляемое торпедирование «минского процесса». Реальной масштабной эскалации будут добиваться именно от Новороссии и России, для того, чтобы обвинить именно ВСН и Россию в нарушении «минского формата».
Рычаг такого воздействия на позицию ЛДНР очевиден: основные города республик до сих пор находятся в зоне поражения не то, что артиллерии, но даже танковых орудий и миномётов украинской армии, поэтому эскалация конфликта происходит при желании «сама собой».

С другой стороны, темп эксалации должен быть достаточно медленным и управляемым, для того, чтобы украинская армия не развалилась от ударов ВСН или же «отпускникиков», а смогла затянуть на территорию Донбасса максимальное количество боеспособных частей «северного ветра».
В какой-то момент времени, как я понимаю, по расчётам Запада, война станет слишком затратной для России, после чего вопрос Крыма или контроля за Приднестровьем снова и снова будет ставиться на повестку дня, для того, чтобы заставить российское руководство снова сесть за стол переговоров в формате некоего «совместного управления Крымом» или же «конституционного процесса по соединению Молдовы и Приднестровья».

Понятное дело, мечты Украины о том, что НАТО будет каким-то образом впрямую впрягаться за Украину в противостоянии с Россией, беспочвенны.

Инструкторы и советники стран НАТО, в первую очередь Канады и США, вполне могут последовательно готовить критическую массу «пушечного мяса», от солдат и вплоть до высшего военного командования, далеко за «линией Субтельного», в спокойствии львовских военных баз или же ровенских полигонов.
Как я уже сказал, прошлогодняя и нынешняя позиция России вполне обеспечила для США и легитимность киевского режима, как и достаточный контроль за территориями, которые позволяют иметь десятикратный мобилизационный перевес в сравнении с территориями, контролируемыми Россией.

Для достаточного контроля над Украиной на текущем этапе никакого «членства в НАТО» совершенно не требуется — какого чёрта Западу отвечать по договору коллективной безопасности за возможный широкомасштабный конфликт России и Украины, сорвись ситуация в неуправляемый штопор?
Уроки Корейской и Вьетнамской войны изучены и усвоены — и теперь формат «партнёрства» вполне позволяет Западу навесить на «туземцев» массу обязательств, промыть им мозги пропагандой, а потом спокойно отказаться от каких-либо обещаний, если даже таковые и давались в неких официальных заявлениях.
Ну, нешмогли.

Создание же неформальных военных баз НАТо под видом «постоянных учений» и «длящегося партнёрства» уже, в общем-то, не добавит чего-то нового в общественное сознание украинских граждан — по последним социологическим опросам, проведи Порошенко сегодня референдум о вступлении (пусть и виртуальном) в НАТО — за него выскажется уже больше 50% населения.

Позиция же России в таком варианте развития конфликта оказывается достаточно уязвимой. Пытаясь избежать украинской проблемы и рассматривая политически Донбасс, Крым и Приднестровье, как три независимых политических процесса, Россия оказывается разделена и в процессе военного противостояния.
В случае же Украины — Крым, Донбасс и во многом Приднестровье (через управляемость Молдовы со стороны США) оказываются в рамках единого политического и военного процесса, задачей которого ставится возвращение территориальной целостности (Донбасс, Крым) и окончательно потерянный Россией тезис о «защите соотечественников» на Приднестровье.
Напомню, что формально значительная часть жителей Приднестровья имеют украинские паспорта, а возможность противопоставления «преступного пророссийского режима» и такого населения на Приднестровье никуда не делась.

И, пока повестка существования киевской власти будет рассматриваться через призму «партнёров» и «единой Украины», киевский режим будет плотно контролироваться США, снабжение его при всех возможностях и при шантаже вопросами Крыма и Донбасса будет перекладываться на Россию, а «единая Украина» будет воевать против России.

интересно-а если бы дятел Хрущев вместо того чтобы подражая штатникам внедрять везде кукурузу потратил хотя бы часть этих усилий на внедрение одежды из джинсовых тканей- насколько больше пользы было бы.....

В Артемовске прошли секретные переговоры о разоружении незаконных вооруженных формирований между главами Правого сектора и ополчения ДНР. Договаривающиеся стороны достигли полного взаимопонимания.

- Разоружиться?! Правому Сектору?! Только через мой труп!!! - заявил Дмитрий Ярош.
- ОК - согласился с ним Александр Захарченко.